Мнение и оценка русскими организациями Крыма книги Валерия Возгрина «История крымских татар»

Подробности

Опубликовано 07.10.2013 16:00

     Русские организации Крыма не остались равнодушными к презентации в Симферополе  новой работы российского историка из Санкт-Петербурга  Валерия Возгрина «История крымских татар», который взял на себя миссию создать научный труд по нелегкому вопросу истории одного из народов Крыма. Сразу же после презентации книги, в газете «Авдет» появилась публикация, где российский ученый фактически сравнил русских с немецкими нацистами, заявив, что, по его мнению, русские оказали на судьбы крымских татар такое же влияние как белые янки на североамериканских индейцев или немцы на восточноевропейских евреев.

     После публикации в газете, представляющей политические интересы меджлиса, Русская община Крыма и движение «Русское Единство» выступили с заявлением, где осудили слова Возгрина, восприняв их как оскорбление десятков тысяч русских людей, проживающих в Крыму, чьи семьи пострадали от фашистов и их пособников в годы Великой Отечественной войны. Русские организации посчитали сравнение русских с «фашистами»  намеренным разжиганием межнациональной розни и потребовали объявить Валерия Возгрина персоной нон-грата на Украине и возбудить против него уголовное дело.

     Руководители Конгресса русских общин Крыма взялись за нелегкий труд изучить работы российского историка, и были поражены тем, что многие страницы издания носят откровенно оскорбительный русофобский характер. Из достаточного количества набранных при чтении цитат, мы отобрали немногие, которые хотим представить вашему вниманию.

Цитаты из 1- тома

Автор сравнивает русских  с немецкими нацистами

 «Русские оказали на судьбы крымских татар влияние, сравнимое, может быть, лишь с историей двух других этнических «пар»: белых янки и североамериканских индейцев, немцев и восточноевропейских евреев» (с.9)  

Оскорбление автором Святого Владимира и  всех православных Украины

 «Крымское ханство было обречено на аннексию и колонизацию самим фактом роковой близости к ярко экспансионистским¸ патологически агрессивным наследникам мародёра и храмового грабителя Владимира Святого…» (с. 87)

Цитаты из 2-го тома

Автор обвиняет исключительно русских в уничтожении экологии Крыма

 «Очевидно, понятно, что Крымский лес был уничтожен исключительно русскими. Крымцы не только никогда – ни раньше, ни позже – не были способны к этому нравственно» (с. 397)

Автор отказывается признавать даже те привилегии и права, которые имела в этот период татарская знать и духовенство

 «…мы должны признать, что на протяжении всего периода между аннексией и Крымской войной татары подвергались со стороны колониальных властей всестороннему угнетению: культурному, экономическому, религиозно-идеологическому, психологическому и национальному» (с. 570)

Цитаты из 3-го тома

Автор говорит о России имперской и  советском периоде, когда интернациональная власть большевиков репрессировала людей не по национальному, а по классовому и социальному положению

«Люди были виноваты в том, что они крымские татары, неугодная России нация, и она репрессировала их в XVIII-XIX вв., невзирая на социальное положение или идеологические убеждения своих жертв (с. 273)

Автор выдает желаемое за действительное, опять же обвиняя русских

 «Здесь, в Крыму, с особой яркостью вновь проявилась органическая неспособность российских этнических масс к культурному диалогу, их неприязнь, в лучшем случае – невнимание, полнейшее равнодушие к духовному миру инокультурных соседей – крымских татар» (с. 382)

Автор отрицает факт, что в предвоенные годы татарский язык был государственным

 «Собственно, это была программа развернутой языковой агрессии. Наступление на самое важное явление культуры коренного народа – его язык – шло на всех фронтах, в том числе и в быту» (с. 383-384)

Автор демонстрирует своей полное незнание архитектуры Крыма

 «После аннексии Крыма потуги его русских властителей превратить Крым (точнее – общий облик Южного берега и некоторых городов) в «российскую Ниццу», естественно, провалились по причине неразвитого вкуса….  К 1917 г. им удалось следующее: Южный берег превратился из шедевра Создателя в пошлый курорт с безумно провинциальной архитектурой «дворцов», не говоря уже о более скромных виллах или санаториях. Как не трудно убедиться, посетив эти края, все они похожи если не на конфетные бонбоньерки, то на французские же киоски (пример – большая часть феодосийской набережной)» (с. 713)

Автор отказывает русской нации в праве на существование

 «…можно резюмировать: русские (россияне) – не нация, но этнос, а точнее – группа одноязычных этносов, носителей соответствующих субкультур» (с.808)

Автор признает право татар быть нацией даже в средневековье

«Крымские татары остались нацией и после аннексии. Это различие в российской и крымской этнических истории и ситуации вряд ли даже в общих чертах было доступно малообразованным и неинтеллигентным властителям России и их симферопольским исполнителям. Но они не могли его не ощущать. Они инстинктивно чувствовали стадиально-историческое превосходство беспредельно задавленной нищетой и бесправием, интеллектуально истощённой эмиграциями и разгромами духовных очагов небольшой крымскотатарской нации над поработившим её огромным российским этносом» (с. 809)

Цитаты из 4-го тома

Автор не признает патриотизма у русского этноса в годы ВОВ

 «Коммунисты были частью этноса, у которого, как упоминалось в Прологе, патриотизм никогда не был особенно в чести» (с. 13)

Автор приводит фальсифицированный факт на основе подложного документа

 «Свирепая жестокость команд СС и СД в отдельные периоды оккупации буквально выдавливала крымских татар из деревень в лес, к партизанам. И даже в случаях, когда партизанские командиры их там не принимали (а это случалось нередко), они организовывали самостоятельные группы сопротивления эсесовской практике фильтрационных пунктов и почти неизбежных казней «лиц крымской национальности», в эти пункты попадавших. Ко времени возвращения Красной армии люди Олендорфа успели умертвить 130 000 крымчан, среди которых несколько десятков тысяч составили крымские татары…» (с. 54-55)

Автор приводит нелепый аргумент в защиту коллаборационизма

 «Попав в такую неожиданную, фантастическую ситуацию с принудительным добровольчеством, крымские татары, весь народ мог прийти к единственному выводу: так судьба сложилась, и тут уж ничего не поделаешь» (с. 103)

Автор обвиняет русских в сталинском преступлении 1944 года

«Ничем иным кроме слепой ненависти к нерусским, невозможно объяснить такой густой замес аморальности, такое нравственное падение русской диаспоры в Крыму весной 1944 г.» (с. 234)

Автор огульно обвиняет русских Крыма в геноциде татар  в мае 1944 года

«Очевидно уже к 1940-м годам обычный антитатарский, т.е. великодержавный шовинизм… поднялся на качественно новый уровень, став в буквальном смысле слова смертельной ненавистью. Это не метафора – ведь сложилась ситуация, когда все, кто мог носить оружие, направили его на своих нерусских соотечественников с целью осуществления геноцида» (с. 235)

Автор выводит новую теорию преступных групп, включая целые народы и нации

«…всё же есть, существует для нас, людей ХХI в. понятие преступных действий. И совершают их конкретные люди, имя которым – преступники, то есть преступившие закон. Преступления способны совершать и группы людей – банды, диаспоры, племена, народы или нации, которые также являются преступными» (с. 248-249).

Автор пытается объявить русский народ Крыма, проживающий в 1944-45 гг. в Крыму психически больным этносом, и если он будет признан вменяемым, подвергнуть его сегодня суду международного исторического трибунала за преступления против татар

 «Сказанного, очевидно достаточно, чтобы обратить исследовательский интерес на поведенческие стереотипы крымской диаспоры великорусского этноса в 1944-45 гг… Они явно заслуживают анализа – скорее всего междисциплинарного. А также и классификации – в этнопсихиатрических категориях. Если эта группа будет признана вменяемой, и только в этом случае, речь может идти о дальнейшей, уже исторической экспертизе с привлечением инструментария международного законодательства в части, касающейся особо опасных преступлений» (с. 249)