Сергей ШУВАЙНИКОВ: Объединившись, мы победили

Подробности

Опубликовано 18.03.2024 19:36

Отмечая вторую годовщину Крымской весны, мы вспоминаем события тех тревожных и счастливых дней 2014 года. К сожалению, не все сегодня помнят, каким долгим и трудным был путь Крыма домой. О том, как четверть века назад начиналась борьба за возвращение полуострова в Россию и почему в середине 90-х победа обернулась поражением, рассказал корреспонденту «Крымской правды» один из ветеранов русского движения, депутат Госсовета Республики Крым, председатель Региональной общественной организации «Конгресс Русских общин Крыма» Сергей ШУВАЙНИКОВ.

— Давайте начнём с дня сегодняшнего. Главная цель русского движения – возвращение на Родину – достигнута. Нет ли у вас ощущения «конца истории»? За что теперь бороться, после победы?

— Конечно, нет. Наша история только начинается. Новейшая история. Сразу после триумфа Крымской весны, мы совместно с рядом других организаций провели митинг «За новую власть в новом Крыму» — без коррупции. Потому что знали, что пока остаются у власти прежние чиновники, Крым от старых болезней не избавится. К сожалению, наш прогноз подтвердился. Вы видите, какие усилия прилагает глава республики, но избавиться от коррупции очень тяжело. Другие проблемы — засилье бюрократии во всех сферах и сложности адаптации к российским законам. Сегодня я — студент II курса юридического факультета Российского института правосудия только ради того, чтобы лучше разбираться в российских законах и оказывать практическую помощь людям. Мне не нравится, что в российском Крыму мало русского. Я с уважением отношусь к представителям других народов, но оказавшись наконец в России после 23 лет украинской ассимиляции, мы как-то начали забывать о русских. Да, мы все — россияне. Я — россиянин. Но я-то по национальности русский. И именно русский народ был и остаётся фундаментом нашей государственности. Особенно — в Крыму. Люди с русским менталитетом голосовали в 1991 году и в 2014 году. Нас в Крыму более миллиона! Без русских людей «Крымская весна» никогда бы не состоялась. Об этом не надо забывать. И я счастлив, что сегодня в многонациональной крымской семье русские люди уверенно строят своё будущее для детей и внуков. Я не хочу никого обидеть или обвинить в чём-либо, но мы с вами знаем о поведении некоторых других национальных групп в трудные моменты истории. К сожалению, интересы русских слишком часто приносятся в жертву политической целесообразности.

— Давайте теперь вернёмся назад — в те времена, когда о возвращении в Россию мы могли только мечтать. Согласны ли вы с утверждением что подготовка к референдуму 16 марта 2014-го началась много лет назад — наверное, с самого момента распада СССР?

— Начнём с того, что сначала речь шла о том, чтобы сохранить СССР. Для нас понятия Советский Союз и Россия были синонимами. Мы очень хотели сохранения формы союзного государства, в котором центральную объединяющую роль играет Россия. Мы за это голосовали на референдуме. Мало того, тогда ведь ещё действовало советское законодательство, и у нас, как Автономной республики, было право при распаде Советского Союза самостоятельно выбрать, где мы хотим находиться. Но нам такой возможности не предоставили. Поэтому нам пришлось пройти долгий и тернистый путь борьбы.

Зачатки Русского движения появились ещё во времена СССР, когда были созданы Русское общество, Общество Русской культуры Крыма. Уже позднее, в 1993-м году на базе РДК была создана Русская община Крыма, в Севастополе была создана Российская община Крыма, в 1995-м году учрежден Конгресс русских общин Крыма — по инициативе Дмитрия Рогозина, который возглавлял тогда Конгресс русских общин в России. Появилось много других русских организаций и организаций «пророссийского толка». Тогда в начале 90-х мнения разделились: одни выступали за самостоятельность, другие видели будущее в составе Украины, считая, что это славянское государство, с которым мы тесно связаны исторически, а потому всё будет нормально... Ну и третий путь, который выбрали русские организации и созданная мной Русская партия Крыма – возвращение в Россию. Об этом мы и заявили публично – что путь для нас только один – восстановить историческую справедливость, поскольку акт 1954 года был принят с нарушениями действовавшего тогда законодательства, и вернуться на Родину, в Россию. Мы выступали именно за это. Встречались с представителями комиссии Пудовкина (Комиссия ВС РФ по статусу Севастополя – Ред.) тогда ещё не Госдумы, а Верховного Совета России, летали в Москву...

— Верховный Совет РФ ведь ещё тогда признал хрущёвский подарок 1954 года незаконным?

— Совершенно верно. А Севастополь с 1948 года был городом союзного подчинения и вообще никогда Украинской ССР не передавался, следовательно, был оккупирован Украиной без всяких правовых оснований. Верховный Совет РФ ещё в мае 1992 года принял постановление, в котором указал на необходимость урегулирования вопроса принадлежности Крыма «путём межгосударственных переговоров России и Украины с участием Крыма и на основе волеизъявления его населения». А в июле 1993-го, выполняя поручение седьмого съезда народных депутатов РФ, поручил Комитету по конституционному законодательству подготовить проект Закона Российской Федерации о федеральном статусе города Севастополя, признав его принадлежность России — правопреемнице СССР.

Каким может быть волеизъявление крымчан, всем было понятно – первый в СССР народный референдум прошёл в Крыму 20 января 1991 года, когда крымчане подавляющим большинством проголосовали за воссоздание Крымской АССР как субъекта СССР и участника Союзного договора. Но СССР распался, и в результате Крым стал автономией в составе Украины. Результаты народного волеизъявления 20 декабря 1991 года были реализованы не полностью.

— Поэтому идея проведения следующего референдума – уже непосредственно о статусе Крыма — была так популярна?

— Популярна была идея возвращения в Россию в союзе братских народов. А референдум мог стать инструментом если не возвращения, то сближения с Родиной. Но требовалось правовое основание, чтобы результаты народного волеизъявления нельзя было бы проигнорировать. И мы последовательно этим занимались. Я был участником всех этих событий, поскольку в 1990-м году был избран депутатом областного Совета, а после восстановления автономии мы стали депутатами Верховного Совета Крымской АССР, который возглавлял Николай Васильевич Багров. Он со своим организационным опытом, опытом работы в партийных структурах сыграл очень большую роль в становлении государственности Крыма, он привлёк опытных юристов, таких, например, как Павел Евграфов. В результате Конституция от 6 мая 1992 года, которая давала республике право законодательной инициативы и фактически предоставляла полномочия государства, может считаться классическим образцом законотворчества. На этот опыт потом опирались киевляне и даже кое-что просто копировали, когда готовили Конституцию Украины. Институт президентства должен был укрепить крымскую государственность. Я был среди тех, кто возражал против этого, но был принят закон о президенте и закон о политических партиях, которые получили право выдвигать своих кандидатов. Основная работа велась пророссийскими партиями начала 90-х годов: Республиканской партией Крыма (РПК), созданной на базе РДК и Русской партией, созданной на основе другой части РДК — более радикально настроенной. РПК склонялась к идее независимого Крыма в союзе с другими постсоветскими государствами, а Русская партия выступала за возвращение в Россию. РПК поддерживали тогда многие московские политики либеральных взглядов – такие как Сергей Станкевич, а к Русской партии отношение было настороженным – опасались «русского национализма», хотя в нашей партии были представители многих национальностей. А русских в Крыму, которые не мыслили себя без России, в тот период было почти полтора миллиона. И собственно сами выборы президента тогда в очередной раз показали, что большинство крымчан – сторонники России.

— А коммунисты?

— Коммунисты Леонида Грача не обещали крымчанам референдума. Они придерживались более умеренных позиций.

— Победа Юрия Мешкова на президентских выборах стала победой русского движения. Вы ведь его тоже поддержали?

— С РДК мы расходились идеологически – в видении будущего и формулировке вопроса референдума. Они больше склонялись к самостоятельности Крыма, а я и мои сторонники выступали за возвращение в состав России. 20 февраля 1993 года во Дворце культуры профсоюзов прошла учредительная конференция Русской партии Крыма, в программных документах которой была записана главная цель – воссоздание союзного государства и возвращение Крыма в состав России. Несмотря на малочисленность, по сравнению с РДК и созданной на его основе РПК во главе с Юрием Мешковым, в некоторых крымских регионах Русская партия обошла их по популярности.

— Это было уже перед президентскими выборами?

— Да. Кстати первым на выборы Президента Республики Крым был официально зарегистрирован кандидат от Русской партии Сергей Шувайников. Против меня была развёрнута клеветническая кампания — меня обвиняли в «русском фашизме», хотя в Русской партии были люди разных национальностей; вызывали на беседы в СБУ, я объяснял, что не скрываю своих политических убеждений и выступаю за право крымчан на самоопределение исключительно мирным путём; мне угрожали бандиты, приходилось даже выезжать за пределы Крыма... Моё вынужденное отсутствие в республике сказалось на избирательной кампании. РПК создала неформальный блок «Россия» и провозгласила курс на сближение с Россией. По результатам первого тура Мешков получил около 40% голосов, а я около 12%. Политсовет Русской партии принял решение поддержать кандидатуру Мешкова во втором туре, что было логично, поскольку, Мешкова поддерживало большинство избирателей, мы оба, несмотря на разногласия, представляли пророссийские силы, а блок «Россия», по сути, пользовался нашими идеями. Но когда мы предложили уже президенту Юрию Мешкову сотрудничество, он отказался.

— Теперь трудный и неприятный вопрос для нас всех, который я не могу не задать. Как получилось что имея президента, поддержанного большинством избирателей, а затем получив большинство в парламенте, Блок «Россия» и всенародно избранный президент Крыма не оправдали тех надежд, которые возлагали на них избиратели? В чём главная причина?

— Сумев победить на выборах, Юрий Александрович оказался не готов к выполнению обязанностей президента — ни политически, ни идеологически, ни морально. В Москве ему не удалось добиться признания на высшем уровне. Не доверяя местным управленцам, он по совету представителей московских деловых кругов, привёз в Крым правительство Сабурова – разношёрстную команду совершенно незнакомых с крымской действительностью специалистов-теоретиков. Сам он в заседаниях Совета министров Крыма практически не участвовал и работой правительства не руководил. На политическом поле Крыма он оттолкнул от себя не только нас, но и своих соратников по блоку «Россия», что впоследствии привело к конфликту между президентом и парламентом. Тогда он попытался распустить парламент, заручившись поддержкой президента Украины Леонида Кучмы, которому письменно пожаловался на пророссийские настроения среди депутатов и нарушения Верховным Советом Крыма украинских законов. Кучма Мешкова не поддержал, переворот не удался, но кризис власти позволил Киеву в одностороннем порядке отменить Конституцию Крыма и ликвидировать все основы крымской государственности, в том числе сам пост президента.

Мы потерпели поражение, но не опустили руки. Когда крымские партии стали закрывать, мы сначала создали Конгресс Русских общин, потом пытались созвать Национальный съезд – русский вариант «меджлиса» (ныне запрещенная в России организация), чтобы объединить русские организации Республики Крым и Севастополя. Но не сложилось.

— Потребовались годы, чтобы русские организации поняли необходимость объединяться?

— Да к этому пониманию многие шли очень трудно и, в конечном счёте, не все пришли. А другого варианта просто не было. Либо маргинализироваться – либо объединяться и бороться. Инициатором объединения выступил молодой политик, предприниматель Сергей Аксёнов, который взял на себя ответственность – не только моральную и политическую, но и, что греха таить, материальную. Потому что помощи из России мы почти не получали.

В 2009 году мы познакомились с Аксёновым, долго говорили, договорились отставить в сторону все разногласия. С Сергеем Цековым у нас были давние политические расхождения. Но ради объединения русских сил нужно было через всё это переступить. У меня тогда был «Русский фронт Сергея Шувайникова», популярность которого была заметно выше, чем у «Русского единства» – согласно исследованиям Евгения Копатько и его команды.

Нужно было думать о пользе движения, а не личных амбициях. Мы с Сергеем Павловичем Цековым пожали друг другу руки. Он мне сказал: «Ты никогда не переходил на личные оскорбления, у нас с тобой только идеологические несогласия были». По идеологии – да, я жёсткий человек. Я — русский национал-патриот. Им и останусь. А Сергей Аксёнов сумел объединить людей разных взглядов, но разделяющих общую цель, готовых за неё бороться.

— Но не все смогли поступиться амбициями?

— Некоторые ушли. Организации, для которых внешняя форма, эпатаж, оказались важнее содержания. Их принято называть маргинальными. Но ведущие русские организации смогли объединиться ради общего дела. Объединившись, мы победили. В этом главная заслуга лидера «Русского единства» — Сергея Аксёнова. Но главным условием победы стало то, чего у нас не было в 90-е годы – поддержка Москвы. И в конечном счёте все мы обязаны своим возвращением на Родину (а многие из нас – и жизнью) президенту России Владимиру Владимировичу Путину. Потому что именно он взял на себя историческую ответственность.

Записал Николай ФИЛИППОВ.

Газета «Крымская правда» (Март 2016 года)